Установление факта принятия наследства возможно, только если подтвердить фактическое вступление во владение или управление наследством в срок (случай из судебной практики)

Судебная практика


Илья Панков,

магистр юридических наук,

адвокат Минской городской 

коллегии адвокатов

+375296799407

www.advocateminsk.by

 

По состоянию на 29 сентября 2022 г.

 

Извлечения

 

Установление факта принятия наследства по иску в суде возможно, только если подтвердить, что в определенный законом срок истец фактически  вступил во владение или управление наследственным имуществом. В статье описано дело адвоката И.И. Панкова, представлявшего интересы ответчика, где удалось добиться отказа истцу в его требованиях.

 

Адвокат Илья Игоревич Панков представлял в суде Ленинского района г. Минска интересы ответчика А. по гражданскому делу по иску Б. к А. об установлении факта принятия наследства.

 

Факт принятия наследства: позиция истца

 

В заявлении и в суде, с учетом уточнений, представитель истца – его супруга, а также представитель истца – адвокат, указали, что 05 ноября 2002 г. умер отец истца – В., после смерти которого открылось наследство (перечислили имущество). Наследниками по закону после смерти В. явились: супруга Г., сыновья Б. (истец) и Д. (брат истца, отец ответчика). Г. и Д. обратились в нотариальную контору с заявлением о принятии наследства за В.

В установленный законом срок истец не обратился в нотариальную контору с заявлением о принятии наследства, но фактически принял наследство. Так, он присутствовал на похоронах отца, и после его смерти забрал себе его личные вещи: золотой перстень, шахматы, альбом с фотографиями, часы с гравировкой, рубашки и куртку, ложку и вилку. Теперь все эти вещи находятся у него (истца). Кроме того, после похорон отца, в ноябре 2002 г. со своей супругой и матерью (Г.) ездил в садовый домик (один из объектов наследства), чтобы подготовить дом и участок к зиме. Разбирал теплицы, обкапывал яблони, утеплял дом и погреб. То есть принял меры по сохранности наследственного имущества. После девяти дней со дня смерти отца был вынужден уехать в РФ, поскольку являлся военнослужащим и проходил там службу. Более в течение установленного законом шестимесячного срока для принятия наследства из РФ не возвращался (приезжал уже по истечении данного срока).

12 октября 2015 года умер Д. – брат истца (отец ответчика). После его смерти открылось наследство (перечислили имущество). Наследниками по закону явились мама Г. и сын Б. (истец), которые обратились в нотариальную контору с заявлением о принятии наследства.

27 июня 2019 г. умерла Г. – мама истца. После ее смерти открылось наследство (перечислили имущество). Наследниками по закону первой очереди явились истец и ответчик (внук – по праву представления), которые в установленный срок обратились в нотариальную контору с заявлением о принятии наследства.

Истец просил суд установить факт принятия наследства им после смерти его отца В., признать недействительными свидетельства о праве на наследство по закону, государственную регистрацию перехода права собственности на наследственное имущество.

 

Установление факта принятия наследства: позиция ответчика

 

Ответчик и его представитель, адвокат И.И. Панков, требования истца об установлении факта принятия наследства не признали. Ответчик пояснил следующее.

Истец после смерти В. какие-либо вещи за ним не принимал. Если у него на данный момент и находятся какие-либо вещи отца, то только потому, что данные вещи физически оставались в квартире, где проживал В., и где после его смерти продолжала проживать Г. – супруга умершего В., мама истца, бабушка ответчика. Позже, в 2015 году, истец приехал из РФ жить в квартиру своей мамы Г. Живет там и по настоящее время после смерти Г. Поэтому если истец и взял указанные вещи, то только после истечения срока принятия наследства за В.

В течение девяти дней с момента смерти В., а также вплоть до истечения срока для принятия наследства (истек в мае 2002 г.) истец не ездил в садовый домик.

Таким образом, в шестимесячный срок с момента смерти, установленный для принятия наследства, истец не вступал во владение или управление наследственным имуществом, в том числе не принимал мер к его сохранению, не совершал иных действий, свидетельствовавших бы о его фактическом принятии наследства.

Кроме того, сторона ответчика заявила о применении по делу срока исковой давности.

Просили в требованиях об установлении факта принятия наследства отказать, как по существу, так и ввиду пропуска срока исковой давности.

 

Ход рассмотрения дела

 

В судебном заседании были заслушаны стороны, свидетели с каждой из сторон, исследованы письменные материалы дела, исследованы оригиналы вещественных доказательств, представленных стороной истца (вещи наследодателя).

 

Речь представителя ответчика, адвоката Панкова И.И., в прениях по делу об установлении факта принятия наследства

 

(Извлечения) 

 

Высокий суд!

Считаю, что доводы, изложенные в иске, не нашли своего подтверждения.

Истец в установленный законом срок не вступал во владение или управление наследственным имуществом, т.е. не принял наследство за отцом В.

Требования об установлении факта принятия наследства заявлены истцом только после подачи моим доверителем заявления о разделе наследства. Считаем, что истец пытается доказать факт принятия наследства только для того, чтобы увеличить размер своей доли при разделе наследственного имущества. Уверен, что если бы истец действительно хотел принять наследство, он бы обратился к нотариусу.

Истец на момент смерти В. находился в Республике Беларусь, был на похоронах. Ничего не мешало обратиться к нотариусу, как это сделали остальные наследники: мама и брат истца.

Свои доводы обосновываю следующим.

 

1. Истец пропустил срок исковой давности для обращения в суд.

 

Истек предусмотренный законом трехлетний срок с момента, когда истец узнал или  должен был узнать о нарушении своего права (срок исковой давности). 

Так, он знал, что Г. и Д. в 2002 г. обратились к нотариусу с заявлением о принятии наследства, и, что с учетом отказа Д. в пользу Г. все наследство в итоге было оформлено на Г. Понимал, что наследство оформлено не на него. Т.е. фактически должен был узнать о нарушении своего права. 

О том, что истец знал о факте обращения к нотариусу Г. и Д. указано в самом иске. Также об этом говорил в судебном заседании его представитель (супруга). Из этого следует, что срок исковой давности пропущен, а также, что представитель истца подтверждает, что истец и сам не планировал оформлять на себя наследство после отца. 

Г. подала заявление нотариусу 21 ноября 2002 г.  отношении одной из квартир наследодателя, 16 мая 2003 – в отношении садового домика; а Д. подал заявление нотариусу 24 декабря 2002 г., отказавшись в пользу Г. (подтверждается материалами наследственного дела после смерти В.).

Свидетельство о праве на наследство на одну из квартир Г. получила 27 мая 2003 г. 

Свидетельство о праве на наследство на два участка и садовый домик Г. получила также в этот день.

Земельные участки и садовый домик зарегистрированы за Г. 24 февраля 2015 года по свидетельствам о праве на наследство от 2003 г. (подтверждается тремя выписками из ЕГРНИ в наследственном деле после смерти Г.).

Упомянутая квартира зарегистрирована за Г. 02 июня 2003 г. (об этом указано в договоре дарения этой квартиры от 18 октября 2016 г. Г. в пользу истца – договор имеется в рассмотренном ранее гражданском деле, которое истребовано при рассмотрении данного дела и исследовано судом). Т.е. истец знал о факте регистрации этой квартиры за Г. как максимум в 2016 г. или даже ранее. Указанные факты подтвердила в суде представитель истца – его супруга (адвокат И.И. Панков указал на дату судебного заседания).

Поэтому срок исковой давности точно истек максимум в 2016 году или ранее.

 

2. В течение установленного законом срока истец наследство не принимал.

 

Представители истца в судебных заседаниях, а также в иске поясняли, что истец уехал из Республики Беларусь после 9 дней со дня смерти наследодателя. А приехал потом только летом 2003 г. («июнь, июль или август»), т.е. по истечении 6-месячного срока (05 ноября 2002 – 05 мая 2003).

Т.е. при выяснении вопроса о том, принимал или нет истец наследство фактически, можно рассматривать только период в течение 9 дней со дня смерти (по 14 ноября 2002 г.). 9 дней со дня смерти – это период с 05 по 14 ноября 2002 г. (со вторника по четверг).

На момент смерти наследодателя истец с ним не проживал.

Личные вещи

Прежде всего, само по себе наличие у истца каких бы то ни было личных вещей наследодателя не свидетельствует с достаточностью и достоверностью о совершении им действий, направленных на принятие наследства, предусмотренных законом. 

Представитель истца – его супруга, в судебных заседаниях поясняла, что истец наследство не принял, т.к. считал, что после смерти отца все должно перейти матери, а уже только после смерти матери – перейти ему (истцу); причем об этом в тот период велась речь самим истцом, его мамой Г. и его братом Д. Данную договоренность подтвердила в суде Е. – свидетель со стороны истца.

Кроме того, важно понимать, что истец с 2015 г. стал проживать в квартире своей мамы Г., где мог найти оставшиеся после наследодателя вещи, что само по себе также не свидетельствует о фактическом вступлении в наследство, в том числе в установленный законом срок. Поэтому к доводам истца о том, что он вступил во владение наследственным имуществом путем принятия личных вещей наследодателя в этой ситуации в любом случае стоит отнестись критически.

Обращаю внимание суда на следующие пояснения ответчика (моего доверителя) в суде.

Истец никаких вещей наследодателя не принимал.

Часы и перстень покойного принял не истец, а его брат Д., который взял эти вещи себе привез в квартиру по своему месту жительства, где они и хранил до развода с женой в конце 2003 г.

После развода Д. переехал обратно в квартиру к матери (Г.), куда с собой перевез эти вещи, где и хранил их до 2009 г. После этого Д. переехал в новую квартиру, которую построил, и перевез туда эти вещи, где они и находились до момента его смерти в 2015 году.

После смерти Д. его сожительнциа отдала ключи от квартиры Д. не ответчику (сыну), а истцу (брату), который вывез эти вещи в квартиру матери Г. вместе со стиральной машиной и холодильником. Сама Г. на тот момент уже не понимала происходящего ввиду проблем с психикой (деменция), что установлено вступившим в законную силу решением суда.

Указанные обстоятельства подтвердили свидетели со стороны ответчика.

Т.о. после смерти Д. с 2015 г. эти вещи опять находятся в квартире Г., где в настоящее время проживает истец.

Также ответчик (мой доверитель) пояснял в суде, что иные вещи, в т.ч. шахматы и фотоальбом оставались в квартире Г. после смерти наследодателя В.

Истец проживал в данной квартире с Г. (т.е. в квартире умершего В.) с 2015 г.

Из этого следует, что если какие-то вещи В. у истца и оказались, то только потому, что эти вещи остались в кв. Г., и эти вещи приняла Г., а истец принял их уже только за Г. – после ее смерти. Это никак не свидетельствует о факте принятия наследства истцом.

Поездка на дачу

Относительно доводов истца о поездке на дачу (в садовый домик, являющийся наследственным имуществом) обращаю внимание на следующие пояснения ответчика (моего доверителя).

После смерти В. в квартире В. и Г. ночевал Д. (брат истца, отец ответчика) – вместе с Г., истцом и его женой вплоть до отъезда истца с женой в РФ. Д. держал связь со своей женой. На дачу в этот период (до 9 дней) ни Г., ни истец, ни Д., не ездили. Все были в Минске.

Указанные обстоятельства подтвердили в суде свидетели со стороны ответчика.

 

3. О договоренности, вещах, показаниях свидетелей

 

Согласно пояснениям представителя истца – его супруги, после смерти В. истец спросил разрешения у матери (Г.) взять некоторые его личные вещи на память, и взял их лишь после разрешения матери: «Мать разрешила. И он взял». Это также подтверждает Е. – свидетель со стороны истца. Мнения другого наследника (Д.) истец не спрашивал.

 Указанное поведение подтверждает позицию истца о том, что наследство отца переходит матери. И мать, разрешая истцу взять некоторые вещи отца на память, фактически совершила распоряжение принятым наследством. Из этого следует, что, взяв некоторые вещи отца на память, истец не принял наследство за ним, а получил их от матери, которая приняла наследство. Т.е. факт принятия наследства и в данном случае места не имеет.

К представленным на обозрение истцом вещам как к доказательствам необходимо относиться критически.

Ни один свидетель должным образом не описал индивидуальных особенностей часов и перстня, которые, по мнению стороны истца, были истцом приняты. А показания некоторых свидетелей истца, напротив, противоречат описанию этих предметов. Так, свидетель Е. указала, что истец до сих пор носит часы отца, что она видела их за день до судебного заседания 13 июля 2022 г. («вчера», «на этой неделе»), в то время, как на этих часах нет половины ремешка (они не застегиваются). Свидетель Ж. не подтвердил, что часы, которые он якобы видел на истце после похорон его отца, отцовские: «истец так сказал» Никто не пояснил о том, какая именно фраза на гравировке часов, и где эта гравировка находится, не указал марку часов и т.д. Отмечу, что свидетели со стороны истца показали, что последний раз видели перстень и часы недавно, а значит, с учетом соответствующих комментариев истца, что это вещи от его отца, могли узнать об этом только недавно. Т.е. они не могут с достаточностью и достоверностью утверждать о принятии истцом этих вещей в ноябре 2002 г., т.е. свидетельствовать о факте принятия наследства. 

Представленные алюминиевая ложка и вилка не обладают какой-либо индивидуальностью, являются обычными столовыми приборами и могут иметь свое происхождение откуда угодно, в т.ч. быть в любой квартире, со множеством аналогичных приборов. Пользование этими приборами наследодателем В. истец не подтвердил.

Представленные на обозрение шахматы не содержат каких-либо отличительных признаков. Пользование ими наследодателем В., а также период их принятия после его смерти истец также не подтвердил.

Представленный на обозрение фотоальбом не содержит подписей фотографий. Сам по себе он принадлежал Г., а не наследодателю В.

Иные вещи, о которых указано во встречном иске, представлены не были (в т.ч. рубашки, куртка и т.д.).

Представленные истцом фотографии, где истец находится в рубашке отца и его перстне, не подтверждают доводы стороны истца о принятии наследства, в т.ч. по своему содержанию, а также ввиду отсутствия даты их создания. Не подтверждено, что вещи, надетые на истца на этих фотографиях, принадлежали его отцу. В т.ч. как пояснила представитель истца (его супруга) данные фотографии были сделаны в этом году, т.е. не подтверждают принятие наследства в шестимесячный срок с момента смерти В. 

К позиции истца и показаниям свидетелей относительно поездки истца на дачу в ноябре 2002 г. стоит также относиться критически.

Прежде всего, сама представитель истца (его жена) поясняла в суде, что такая поездка в ноябре 2002 г. была совершена в качестве помощи матери подготовить дачу к зиме. Таким образом, истец совершил действия по такой подготовке в качестве помощи своей матери в обращении с ее имуществом, а не в качестве вступления во владение и управление наследством. Такой же мотив действий ответчика («помощь матери») подтвердила и свидетель Е. (свидетель со стороны истца).

Нелогичными выглядят пояснения стороны истца о необходимости поездки на дачу до истечения 9 дней со дня смерти В. Мотивируется стороной истца это тем, что истец по истечении 9 дней должен был уехать. Однако у Г. был второй сын – Д. И даже если допустить пояснения стороны истца, что Д. «не занимался дачей», вряд ли можно считать, что он бы не помог маме (Г.) по даче в этой ситуации. О неприязненных отношениях между Г. и Д. никто не говорил. Напротив, свидетель Е. говорила, что их отношения были нормальными. Пояснениями сторон и показаниям свидетелей подтверждается, что Г. очень скорбела по мужу, что делает нелогичной позицию истца о поездке ее с ним на дачу, когда даже 9 дней со дня смерти еще не прошли.

Свидетели со стороны ответчика показали, что дачу обычно готовили к зиме по итогам летнего сезона – в сентябре, начале октября. И что 2002 год (год смерти В.) не был исключением.

Считаю, поездка истца на дачу в ноябре 2002 г. не подтверждена с достаточностью и достоверностью. Свидетель З. показала, что не может с уверенностью утверждать, что видела истца на спорной даче именно в ноябре 2002 г. Свидетель Ж, находясь на своем участке (указали номер) вдали от участка умершего В., не мог видеть происходящее на участке В. (указали номер участка В.) – между этими двумя участками расположены более 30 участков с садовыми домиками. А показания свидетеля Ж. о том, что он знал, что там в тот день будет истец, и поэтому специально пришел на его участок, выглядят нелогично, т.к. откуда свидетель узнал, что истец в тот момент был на даче, свидетель не пояснил. При этом свидетель Ж. не показал, за каким именно занятием в тот момент он застал истца: «что-то носят».

Таким образом, уверен, что оснований для удовлетворения иска не имеется.

Прошу в иске отказать.

 

Выводы суда

 

Решением суда истцу было полностью отказано в удовлетворении требований об установлении факта принятия наследства как по существу, так и с учетом пропуска срока исковой давности. С истца в пользу ответчика были взысканы понесенные судебные расходы – расходы по оплате юридической помощи адвоката И.И. Панкова.

Суд принял доводы представителя ответчика – адвоката И.И. Панкова, и положил их в основу выводов решения об отказе в иске.

Судом апелляционной инстанции решение было оставлено без изменений.

 

ОСТАЛИСЬ ВОПРОСЫ?

Посмотрите еще практику по спорам о наследстве,

и справочные материалы на тему наследства.

ЗВОНИТЕ ДЛЯ ПЛАТНОЙ ПОМОЩИ: +375 (29) 679 94 07 

Вернуться к списку статей